Неточные совпадения
Она, слегка наклонив голову, прошла, а вслед за ней послышался громкий
голос Степана Аркадьича, звавшего его войти, и негромкий,
мягкий и спокойный
голос отказывавшегося Вронского.
Анализуя свое чувство и сравнивая его с прежними, она ясно видела, что не была бы влюблена в Комисарова, если б он не спас жизни Государя, не была бы влюблена в Ристич-Куджицкого, если бы не было Славянского вопроса, но что Каренина она любила за него самого, за его высокую непонятую душу, за милый для нее тонкий звук его
голоса с его протяжными интонациями, за его усталый взгляд, за его характер и
мягкие белые руки с напухшими жилами.
Ассоль было уже пять лет, и отец начинал все
мягче и
мягче улыбаться, посматривая на ее нервное, доброе личико, когда, сидя у него на коленях, она трудилась над тайной застегнутого жилета или забавно напевала матросские песни — дикие ревостишия [Ревостишия — словообразование А.С. Грина.]. В передаче детским
голосом и не везде с буквой «р» эти песенки производили впечатление танцующего медведя, украшенного голубой ленточкой. В это время произошло событие, тень которого, павшая на отца, укрыла и дочь.
В конце концов было весьма приятно сидеть за столом в маленькой, уютной комнате, в теплой, душистой тишине и слушать
мягкий, густой
голос красивой женщины. Она была бы еще красивей, если б лицо ее обладало большей подвижностью, если б темные глаза ее были
мягче. Руки у нее тоже красивые и очень ловкие пальцы.
Корвин постучал камертоном о свои широкие зубы, взмахнул руками, точно утопающий, и в жаркий воздух печально влилась
мягкая волна детских
голосов.
Улицу перегораживала черная куча людей; за углом в переулке тоже работали, катили по мостовой что-то тяжелое. Окна всех домов закрыты ставнями и окна дома Варвары — тоже, но оба полотнища ворот — настежь. Всхрапывала пила,
мягкие тяжести шлепались на землю.
Голоса людей звучали не очень громко, но весело, — веселость эта казалась неуместной и фальшивой. Неугомонно и самодовольно звенел тенористый голосок...
И даже ручкой повел в воздухе, как будто вел коня за узду. В движениях его статного тела, в жестах ловких рук Самгин наблюдал такую же
мягкую вкрадчивость, как и в его гибком
голосе, в ласковых речах, но, несмотря на это, он все-таки напоминал чем-то грубого и резкого Ловцова и вообще людей дерзкой мысли.
Расхаживая по комнате с папиросой в зубах, протирая очки, Самгин стал обдумывать Марину. Движения дородного ее тела, красивые колебания
голоса,
мягкий, но тяжеловатый взгляд золотистых глаз — все в ней было хорошо слажено, казалось естественным.
Вот она заговорила, но в топоте и шуме
голосов ее
голос был не слышен, а круг снова разрывался, люди, отлетая в сторону, шлепались на пол с
мягким звуком, точно подушки, и лежали неподвижно; некоторые, отскакивая, вертелись одиноко и парами, но все падали один за другим или, протянув руки вперед, точно слепцы, пошатываясь, отходили в сторону и там тоже бессильно валились с ног, точно подрубленные.
Он переживал волнение, новое для него. За окном бесшумно кипела густая, белая муть, в
мягком, бесцветном сумраке комнаты все вещи как будто задумались, поблекли; Варавка любил картины, фарфор, после ухода отца все в доме неузнаваемо изменилось, стало уютнее, красивее, теплей. Стройная женщина с суховатым, гордым лицом явилась пред юношей неиспытанно близкой. Она говорила с ним, как с равным, подкупающе дружески, а
голос ее звучал необычно мягко и внятно.
Жена прижалась плотнее к нему, ее высокий, несколько крикливый
голос стал еще
мягче, ласковее.
Самгин видел, что еврей хочет говорить отечески ласково, уже без иронии, — это видно было по
мягкому черному блеску грустных глаз, — но тонкий
голос, не поддаваясь чувству, резал уши.
В кухне булькал
голос медника, затем послышались
мягкие шаги, и, остановясь в двери, медник сказал...
Самгин, протирая очки, осматривался: маленькая, без окон, комната, похожая на приемную дантиста, обставленная
мягкой мебелью в чехлах серой парусины, посредине — круглый стол, на столе — альбомы, на стенах — серые квадраты гравюр. Сквозь драпри цвета бордо на дверях в соседнее помещение в комнату втекает красноватый сумрак и запах духов, и где-то далеко, в тишине звучит приглушенный
голос Бердникова...
Уже не один раз Клим слышал в тишине сочный
голос,
мягкий смех Алины, но упрямо не хотел пойти к девицам.
Обаятельно звучал ее
мягкий, глубокий
голос, хороша была улыбка красивого лица, и тепло светились золотистые глаза.
Она тоже как будто улыбалась, тонкогубый рот ее, разрезав серые щеки, стал длиннее,
голос мягче. Снимая пальто с плеч Дронова, она заговорила...
Между тем наступил вечер. Засветили лампу, которая, как луна, сквозила в трельяже с плющом. Сумрак скрыл очертания лица и фигуры Ольги и набросил на нее как будто флёровое покрывало; лицо было в тени: слышался только
мягкий, но сильный
голос, с нервной дрожью чувства.
— Несчастлива! — с упреком повторила она, остановив его в аллее. — Да, несчастлива тем разве… что уж слишком счастлива! — досказала она с такой нежной,
мягкой нотой в
голосе, что он поцеловал ее.
Ее воображению открыта теперь самая поэтическая сфера жизни: ей должны сниться юноши с черными кудрями, стройные, высокие, с задумчивой, затаенной силой, с отвагой на лице, с гордой улыбкой, с этой искрой в глазах, которая тонет и трепещет во взгляде и так легко добирается до сердца, с
мягким и свежим
голосом, который звучит как металлическая струна.
Он вдруг снизошел с высоты своего величия, как-то иначе стал сидеть, смотреть; потом склонил немного голову на левую сторону и с умильной улыбкой,
мягким, вкрадчивым
голосом говорил тихо и долго.
В самом деле, тонкий, нежный, матовый цвет кожи, голубые глаза, с трепещущей влагой задумчивости, кудри
мягкие, как лен, легкие, грациозно вьющиеся и осеняющие нежное лицо;
голос тихий.
Когда Вольф кончил свои доводы, Бе, не дорисовав гирлянду, с грустью — ему было грустно за то, что приходилось доказывать такие труизмы —
мягким, приятным
голосом, коротко, просто и убедительно показал неосновательность жалобы и, опустив голову с белыми волосами, продолжал дорисовывать гирлянду.
— Я одного только не понимаю, Сергей, — заговорил Бахарев, стараясь придать тону
голоса мягкий характер, — не понимаю, почему ты зимой не поехал в Петербург, когда я умолял тебя об этом? Неужели это так трудно было сделать?
Хиония Алексеевна замахала руками, как ветряная мельница, и скрылась в ближайших дверях. Она, с уверенностью своего человека в доме, миновала несколько комнат и пошла по темному узкому коридору, которым соединялись обе половины. В темноте чьи-то небольшие
мягкие ладони закрыли глаза Хионии Алексеевны, и девичий звонкий
голос спросил: «Угадайте кто?»
Данилушку он видел точно в тумане и теперь шел через столовую по
мягкой тропинке с каким-то тяжелым предчувствием: он боялся услышать знакомый шорох платья, боялся звуков дорогого
голоса и вперед чувствовал на себе пристальный и спокойный взгляд той, которая для него навсегда была потеряна.
— А я так не скажу этого, — заговорил доктор
мягким грудным
голосом, пытливо рассматривая Привалова. — И не мудрено: вы из мальчика превратились в взрослого, а я только поседел. Кажется, давно ли все это было, когда вы с Константином Васильичем были детьми, а Надежда Васильевна крошечной девочкой, — между тем пробежало целых пятнадцать лет, и нам, старикам, остается только уступить свое место молодому поколению.
В
мягких, глубоких креслах было покойно, огни мигали так ласково в сумерках гостиной; и теперь, в летний вечер, когда долетали с улицы
голоса, смех и потягивало со двора сиренью, трудно было понять, как это крепчал мороз и как заходившее солнце освещало своими холодными лучами снежную равнину и путника, одиноко шедшего по дороге; Вера Иосифовна читала о том, как молодая, красивая графиня устраивала у себя в деревне школы, больницы, библиотеки и как она полюбила странствующего художника, — читала о том, чего никогда не бывает в жизни, и все-таки слушать было приятно, удобно, и в голову шли всё такие хорошие, покойные мысли, — не хотелось вставать.
Это была довольно высокого роста женщина, несколько пониже, однако, Катерины Ивановны (та была уже совсем высокого роста), полная, с
мягкими, как бы неслышными даже движениями тела, как бы тоже изнеженными до какой-то особенной слащавой выделки, как и
голос ее.
Аркадий Павлыч говорит
голосом мягким и приятным, с расстановкой и как бы с удовольствием пропуская каждое слово сквозь свои прекрасные, раздушенные усы; также употребляет много французских выражений, как-то: «Mais c’est impayable!» [Забавно! (фр.)], «Mais comment donc!» [Как же! (фр.)] и пр.
— Позвольте себя рекомендовать, — начал он
мягким и вкрадчивым
голосом, — я здешний охотник Владимир… Услышав о вашем прибытии и узнав, что вы изволили отправиться на берега нашего пруда, решился, если вам не будет противно, предложить вам свои услуги.
Это был бубновский
голос, и доктор в ужасе спрятал голову под подушку, которая казалась ему Бубновым,
мягким, холодным, бесформенным. Вся комната была наполнена этим Бубновым, и он даже принужден был им дышать.
Мать, полуголая, в красной юбке, стоит на коленях, зачесывая длинные
мягкие волосы отца со лба на затылок черной гребенкой, которой я любил перепиливать корки арбузов; мать непрерывно говорит что-то густым, хрипящим
голосом, ее серые глаза опухли и словно тают, стекая крупными каплями слез.
Все почти
голоса таковых песен суть тону
мягкого.
Но овладевшее им чувство робости скоро исчезло: в генерале врожденное всем русским добродушие еще усугублялось тою особенного рода приветливостью, которая свойственна всем немного замаранным людям; генеральша как-то скоро стушевалась; что же касается до Варвары Павловны, то она так была спокойна и самоуверенно-ласкова, что всякий в ее присутствии тотчас чувствовал себя как бы дома; притом от всего ее пленительного тела, от улыбавшихся глаз, от невинно-покатых плечей и бледно-розовых рук, от легкой и в то же время как бы усталой походки, от самого звука ее
голоса, замедленного, сладкого, — веяло неуловимой, как тонкий запах, вкрадчивой прелестью,
мягкой, пока еще стыдливой, негой, чем-то таким, что словами передать трудно, но что трогало и возбуждало, — и уже, конечно, возбуждало не робость.
— Я имею честь видеть господина Райнера? — начал
мягким, вкрадчивым
голосом Петровский.
Капитан был человек крупный, телесный, нрава на вид
мягкого, веселого и тоже на вид откровенного.
Голос имел громкий, бакенбарды густейшие, нос толстый, глазки слащавые и что в его местности называется «очи пивные». Усы, закрывавшие его длинную верхнюю губу, не позволяли видеть самую характерную черту его весьма незлого, но до крайности ненадежного лица. Лет ему было под сорок.
Потом ему представлялась несчастная, разбитая Полинька с ее разбитым
голосом и
мягкими руками; потом ее медно-красный муж с циничными, дерзкими манерами и жестокостью; потом свой собственный ребенок и, наконец, жена.
Она говорила
мягким, разбитым
голосом, таким
голосом, каким люди начинают говорить, обмогаясь после острого воспаления легких.
— Что ж тут, носовые платки мешают? — произнесла
мягким и весьма приятным
голосом та, которую называли Ступиной.
Мишка-певец и его друг бухгалтер, оба лысые, с
мягкими, пушистыми волосами вокруг обнаженных черепов, оба с мутными, перламутровыми, пьяными глазами, сидели друг против друга, облокотившись на мраморный столик, и все покушались запеть в унисон такими дрожащими и скачущими
голосами, как будто бы кто-то часто-часто колотил их сзади по шейным позвонкам...
Голос у него был
мягкий, вкрадчивый и до такой степени мелодичный, что сердце женщины, внимавшей ему, словно пойманная птичка, трепетало в груди.
Из лица бел, румян и чист; глаза голубые; на губах улыбка; зубы белые, ровные; волоса белокурые, слегка вьющиеся; походка
мягкая;
голос — ясный и звучный тенор.
Старик и мальчик легли рядом на траве, подмостив под головы свои старые пиджаки. Над их головами шумела темная листва корявых, раскидистых дубов. Сквозь нее синело чистое голубое небо. Ручей, сбегавший с камня на камень, журчал так однообразно и так вкрадчиво, точно завораживал кого-то своим усыпительным лепетом. Дедушка некоторое время ворочался, кряхтел и говорил что-то, но Сергею казалось, что
голос его звучит из какой-то
мягкой и сонной дали, а слова были непонятны, как в сказке.
…Павел говорил все чаще, больше, все горячее спорил и — худел. Матери казалось, что когда он говорит с Наташей или смотрит на нее, — его строгие глаза блестят
мягче,
голос звучит ласковее и весь он становится проще.
— Здоровы ли? Выпустили тебя, Павел? Так. Каково живешь, Ниловна? — Он широко улыбался, показывая белые зубы,
голос его звучал
мягче, чем раньше, лицо еще гуще заросло бородой.
Отречемся от старого мира… — раздался звонкий
голос Феди Мазина, и десятки
голосов подхватили
мягкой, сильной волной...
Тишина и сумрак становились гуще,
голоса людей звучали
мягче. Софья и мать наблюдали за мужиками — все они двигались медленно, тяжело, с какой-то странной осторожностью, и тоже следили за женщинами.
Мать с горячей улыбкой на губах шла сзади Мазина и через голову его смотрела на сына и на знамя. Вокруг нее мелькали радостные лица, разноцветные глаза — впереди всех шел ее сын и Андрей. Она слышала их
голоса —
мягкий и влажный
голос Андрея дружно сливался в один звук с
голосом сына ее, густым и басовитым.
Лекция. Очень странно, что из сверкающего аппарата — не металлический, как обычно, а какой-то
мягкий, мохнатый, моховой
голос. Женский — мне мелькает она такою, какою когда-то жила маленькая — крючочек-старушка, вроде той — у Древнего Дома.